Несколько слов по поводу дела сестёр Хачатурян.
Точнее, несколько комментариев к статье «Сошли с ума от насилия?» в Газете.ру для того, чтобы картина произошедшего была более реалистичной.
В статье говорится следующее:
«…Тем не менее никакого хронического психического расстройства или слабоумия у мужчины (убитого Хачатуряна – прим. мое) выявлено не было. Как показала посмертная комплексная сексолого-психолого-психиатрическая экспертиза, у него обнаружили лишь смешанное расстройство личности…».
Отсюда неподготовленный читатель может сделать вывод, что отец девочек был психически нормальным, поскольку что такое загадочное «расстройство личности», большинство людей, не имеющих отношения к психологии, как правило, не знает.
Поэтому поясню.
Расстройство личности предполагает выраженные нарушения в когнитивной (что и как я думаю), эмоциональной (что и как я чувствую) и поведенческой (как именно я себя веду) сферах, и потому выполнение социальных ролей для человека с подобными нарушениями либо полностью невозможно, либо серьезно скомпроментировано. Более того, в случае тяжелого расстройства личности имеет место риск причинения вреда себе или окружающим людям, которое может принести долгосрочный ущерб или угрожать жизни (отсылаю к МКБ-11).
Иными словами, сестры Хачатурян росли и формировались рядом с психически больным человеком, чьи способы находиться в межличностных отношениях были патологически искажены. Более того, они полностью от этого человека зависели и были вынуждены подчиняться тем неадекватным условиям, которые он, как глава семьи, им ставил.
А теперь подумайте. Даже взрослые, здоровые люди испытывают тяжелейший стресс, если им приходится работать на босса-самодура, несмотря на то, что они имеют возможности уйти домой и восстановиться в безопасной обстановке.
Но у сестёр Хачатурян такой возможности не было. С самого рождения они обслуживали отцовскую патологию за счёт собственных ресурсов и, пребывая год за годом в ситуации физического, эмоционального и сексуального насилия, не имели ни малейшего шанса вырасти в устойчивых, психически зрелых людей. Кровавая развязка их отношений с отцом – это закономерный результат пережитого. Человеческая психика может вынести без ущерба для себя лишь ограниченное количество травмирующих обстоятельств. Здесь же речь идёт о хронической, пролонгированной травме.
Ещё одна цитата:
«…мужчина часто оскорблял и унижал сестер, а также применял к ним грубую физическую силу — в том числе с использованием различных видов оружия.
Кроме того, старшая и средняя сестры подвергались сексуальным домогательствам со стороны Хачатуряна. Так, по версии следствия, он требовал, чтобы девочки раздевались перед ним — якобы для проверки здоровья. Он также просил старших дочерей помочь ему вылечиться от проблем с простатой. Из показаний в материалах дела следует, что с одной из дочерей он обсуждал перспективу беременности: «Вырастешь, займешь место матери, женюсь на тебе, родишь мне ребенка».
Обратите внимание на деликатную формулировку «просил дочерей помочь вылечиться» — словно речь о том, чтобы накапать прихворнувшему отцу корвалола. Я не стану в деталях описывать, какая тут именно предполагалась помощь — любой взрослый читатель в состоянии об этом догадаться. То есть, человек, чья миссия – защищать своих детей от насилия и педофилии – сам практиковал насилие и педофилию. Но в наш мозг не встроены программы, которые позволяют принять этот факт без тотальной поломки всей системы. Девочка, сексуально эксплуатируемая собственным отцом, по умолчанию не вырастет в благополучную женщину, её внутренний мир будет нарушен. Да, она может частично восстановиться в ходе психотерапии, но до этого ей придётся страдать от колоссальной внутренней дисрегуляции и рассогласованности. Вместо базового доверия миру у неё будет не недоверие даже, а базовая уверенность в том, что весь мир против тебя. Это совершенно особый психический статус. Её навыки решения проблем будут значительно хуже, чем у любимых родителями сверстников, и это не её вина, а её беда.
Вот ещё цитата:
«Младшая Хачатурян также рассказала, что после девятого класса отец часто не отпускал ее и сестер в школу, чтобы они все время были рядом с ним и выполняли его поручения. Это подтвердили и некоторые друзья сестер».
В свете всего вышесказанного запрет дочерям посещать школу выглядит чем-то почти не страшным, но это не так. На самом деле, речь идёт о типичной изоляции, которой насильник подвергает свою жертву. Оставаясь дома, под властью безумного отца, девочки не имели возможности хотя бы видеть иные формы взаимоотношений между взрослыми и детьми и соприкасаться с другим опытом. По сути, они были заперты в ситуации хорошо выученной беспомощности, зная, что в их окружении нет ни единого человека, который был бы на их стороне.
Про последствия декриминализации насилия пишут многие, и я сейчас не буду об этом говорить, равно как и о том, что действия по самообороне не должны быть расценены как преступление по предварительному сговору. Мне хочется акцентировать другой момент.
Если уж мы претендуем на способность к объективной оценке происходящего, нам следует помнить несложную, в общем-то, вещь: мы не можем ждать здравого и взвешенного поведения от тех, чья психика изломана многолетней травмой. Михаил Хачатурян стал жертвой собственной патологии, а его дочери нуждаются в лечении и реабилитации.